Фихте — Иоганне Марии Ран

Иоганн ФИХТЕ (1762-1814), замечатель­ный философ, в 1788 г. познакомился в Цюрих!, где он жил в качестве домашнего учителя, с Иоганной Ран –племянницей Клопштока, на которой он через 4 года женился.

 

Дорогая подруга! Ни слова о той жадности, с кото­рою я, неловко, как вор, спрятал ваше письмо, поспешил домой, заперся в своей комнате и не проглотил его, как голодный, что делаю обычно, а медлен­но, с наслаждением просмаковал, строка за строкой.

…никогда еще не чувствовал я к женщине того, что чувствую к вам. Такого искреннего доверия, без тени подозрения, что вы можете играть роль, без тени желания скрывать от вас; такой жажды предста­вляться вам именно таким, каков я есть; такой при­вязанности, в которой пол не играл ни малейшей, хотя бы самой отдаленной роли, — ибо глубже знать свое сердце не дано ни одному смертному; такого истинного преклонения перед вашим умом, такой полной по­корности вашим решением я еще никогда не испытывал… Вдали от вас смогу ли вас забыть? Разве можно забыть совсем новый способ существования и его причину? Или, быть может, я когда-либо поза­буду быть искренним? Или, если я могу забыть это, то заслужу и то, чтобы вы заботились о том, как я о вас думаю.

 

Как много надо мне вам сообщить без конечно важного! Вы обладаете необъяснимым секретом все крепче, все сильнее к себе привязывать: моя пре­данность вам возникла не внезапно, как она иногда возникает, и также внезапно исчезает. Мой гений шепнул мне, когда я увидел вас впервые, что это знакомство не будет безразличным для моей души, для моего характера, для моего призвания. Когда я по­знакомился с вами, мой разум и мое сердце влекли меня к вам все ближе, — а теперь узы эти стягиваются еще теснее. Как вы это делаете? Или, скорее, как делаю это я? О, мне это слишком хорошо известно. В вас лежит клад, он открывается лишь по доброй воле и не расточается без разбора, а родственно-на­строенной душе он раскрывается все больше и влечет ее к себе.

______

1 ноября, вечером.

…Итак, дорогая избранница, я торжественно от­даюсь тебе и этим обрекаю себя на служение тебе. Бла­годарю, что ты не сочла меня недостойным стать твоим товарищем на жизненном пути. Я много думал о том, чтобы когда-нибудь (дай Бог, как можно позже) заменить тебе твоего благородного отца и по­служить тебе наградою за твою раннюю мудрость, за твою детскую любовь, за твою невинность, за все твои добродетели; чувствую при мысли о громадных обязанностях, которые беру на себя, насколько я мал. Но чувство величия этих обязанностей должно меня возвысить, твоя любовь, твое благосклонное мнение обо мне, быть может, даст моему несовершенству то, чего мне недостает. Здесь не царство блаженства; я теперь знаю это: здесь — страна труда, и каждая радость, которая нам дается, есть лишь подкрепление для следующей, более трудной работы. Рука об руку пойдем мы по той стране, окликая друг друга, подкрепляя друг друга, сообщая один другому свою силу, -пока наши души — о, если бы это могло свершиться одновременно, — не вознесутся в обитель вечного мира…