Бодлэр – г-же Мари

БОДЛЭР, Шарль (1821 — 1867), знаменитый поэт, родоначальник модернизма и эстетиз­ма в литературе, уже в зрелом возрасте любил светскую женщину, г-жу Сабатье, олицетворявшую для него недосягаемую Меч­ту, — противопоставляемую им реальной действительности. Отношения Бодлэра к г-же Сабатье – изысканно-идеальные, и к мулатке Жанне Дювале, — утонченно-эротические, характеризуют его отношение к поэзии и прозе жизни; преодолеть последнюю «Искусством, опьянением или добродетелью» он призывал всеми чарами своего ума и таланта.


1852 г.


Сударыня,


Возможно ли, что я не должен больше с вами встречаться? Это для меня очень значительный вопрос, так как дошло до того, что ваше отсутствие уже составляет для меня огромное лишение.


Узнав, что вы отказываетесь позировать, и что не­волено я являюсь этому причиной —  я ощутил стран­ную грусть.


Я хотел вам писать, несмотря на то, что я — не сторонник писем; почти, всегда потом в них раскаи­ваются. Но я не рискую ничем, ибо решился предаться вам навсегда.


Знаете ли вы, что наш долгий разговор в четверг был очень странным? Последствием этого разговора было мое новое настроение, заставившее ме­ня написать это письмо.


Мужчина, говорящий: Я вас люблю, умоляющий, и женщина, отвечающая: Любить вас? Мне! Никогда! Я люблю лишь одного, горе тому, кто пришел бы после него; он не добился бы ничего, кроме моего равнодушия и моего презрения. И этот самый муж­чина, ради только одного удовольствия смотреть по­дольше в ваши глаза, позволяет вам говорить о другом, говорите исключительно о нем, восторгается только им, думать только о нем. Последствием всех этих признаний для меня было нечто очень странное: теперь вы для меня уже не просто желанная женщина, но женщина, которую любят за ее прямоту, за ее страсть, за ее остроту, за ее молодость, за ее беззаветность.


Я многое потерял при этих обяснениях, ибо вы были так решительны, что я должен был тотчас вам подчиниться… Но вы, сударыня, — вы при этом много выиграли: вы внушили мне уважение и глубокое почтение. Будете всегда такою же, и сохраните эту страсть, делающую вас столе прекрасной, столе счаст­ливой.


Придите опять, умоляю вас, и я буду скромен и кроток в моих желаниях. Я был достоин вашего презрения, когда ответил вам, что удовольствуюсь крохами. Я солгал. О! если бы вы знали, как вы были хороши в этот вечер! Я не смею расточать вам похвал. Это так банально, — но ваши глаза, ваши губы, вся вы   восторженная и пылкая, проноситесь сейчас пред моими сомкнутыми очами, — и я чув­ствую, что это — бесповоротно.


Придите снова, — умоляю вас об этом на коленях; я не говорю вам, что вы найдете меня бесчувственным; и, однако же, вы не можете воспретите моему воображению витать вокруг ваших плеч, во­круг ваших прекрасных рук, вокруг ваших глаз, в которых отражена вся ваша жизнь, вокруг всего вашего очаровательного телесного облика; нет, я знаю, что этого вы не в состоянии сделать; но буде­те спокойны, — вы для меня предмет культа, и мне невозможно вас омрачите; я хочу всегда видеть вас такой же лучезарной, какой вы были. Вся вы — такая милая, такая прекрасная, обвеянная такою нежностью. Вы олицетворяете для меня жизнь и движете, не столь­ко вашими стремительными жестами и пылкостью вашей натуры, но больше всего вашими глазами, которые способны зажечь поэта на бессмертную любовь. Как выразите вам, до какой степени я люблю ваши глаза, и как ценю вашу красоту? В ней заключены два противоречивые очарования, которые в вас, однако, не противоречат одно другому, — это очарование ребенка и очарование женщины. О! верьте мне, я говорю это от чистого сердца; вы — достойны обожания, и я люблю вас всею душою. Какое-то благоговейное чувство при­вязало меня к вам навеки. Вопреки вашей воле, вы будете отныне моим талисманом, моей силой. Я люблю вас, Мария, — это неоспоримо; но любовь моя к вам — это любовь верующего к Богу; и потому никогда не называйте земным именем этот таин­ственный и духовный культ, эту целомудренную и нежную привязанность, соединяющую мою душу с вашей, — вопреки вашему желанию, это было бы святотатством. — Я был мертвым, — вы меня воскресили. О! вы еще не знаете всего, чем я вам обязан! В вашем ангельском взгляде я обрел неведомое бла­женство; ваши глаза научили меня духовно радоваться самому изысканному и высокому чувству. Отныне вы моя единственная царица, моя любовь и красота; вы —  часть меня самого, преображенного духовной сущ­ностью.


Через вас, Мария, я сделаюсь великим и сильным. Подобно Петрарке, я увековечу мою Лауру. Будете моим Ангелом-Хранителем, моей Музой и моей Мадонной, и ведите меня по пути прекрасного.


Соблаговолите ответить мне хоте одним слоевом, — умоляю вас, — одно лишь слово. В жизни каждого бывают дни сомнений и решений, когда выражения дружбы, одного взгляда, какой-нибудь записки достаточно, чтобы толкнуть вас на глупость или бе­зумство! Клянусь вам, что сейчас я в таком состоянии. Одно ваше слово будет для меня святыней, на которую смотрят с благоговением, и заучивают наизусть! Если бы вы знали, до какой степени вы лю­бимы! Смотрите, я склоняюсь к вашим ногам; одно слово, скажите одно слово… Нет, вы его не скажете!


Счастлив, тысячу раз счастлив тот, кто избрал вас среди всех, вас, столе прекрасную и нежную, такую обворожительную умом, сердцем и способно­стями! Какая бы женщина могла вас когда заменить? Я не осмеливаюсь домогаться свидания, — вы мне отка­зали бы. Я предпочитаю ожидать.


Я буду ждать годы, и когда вы увидите, как неизменно вас любят, с каким почтением, с каким абсолютным бескорыстием, тогда вы вспомни­те, как вы вначале дурно обращались со мною, и со­знаетесь, что это было нехорошо.


В конце-концов, я не имею права отражать уда­ры, которые моему кумиру заблагорассудиться мне на­носите. Вам нравится меня выгонять, — мне нравится вас обожать.


15. Cite dOrleans.


* * *


Понедельник, 9 мая 1853 г.


Искренно прошу у вас, сударыня, тысячу раз прощения за эти глупые анонимные вирши, которые отдают ребячеством, но что делать? Я также эгоистичен как дети и больные. Когда я страдаю, я думаю о любимых людях. О вас я почти всегда думаю в стихах, и когда стихи готовы, я не умею побороть желания показать их той, которая мне их внушила. И в то же время я сам прячусь, как человек бе­зумно боящийся смешного, — не заключается ли в лю­бви какого-то смешного элемента? — в особенности для тех, которых она не коснулась.


Но клянусь вам, что я объясняюсь в последний раз; и если моя пламенная симпатия к вам про­длится еще столько же, сколько она длилась до того, как я сказал вам хоте одно слово, — мы доживем с вами до старости.


Как бы нелепо вам все это не казалось, — пред­ставьте себе, что есть сердце, над которым вы не могли бы посмеется без жестокости, и в котором ваш образ запечатлен навеки.


Une fois, une seule, aimable et bonne femme
A mon bras votre bras poli.


* * *


Четверг, 16 февраля 1854 г.


Я не знаю какого мнения женщины о поклонении, предметом которого они иной раз являются. Неко­торые утверждают, что они должны находить это со­вершенно естественным; другие же думают, что они должны над этим смеяться. Таким образом разделяют всех женщин на тщеславных и циничных. Что касается меня, то я нахожу, что настоящие жен­щины могут быть только горды и счастливы своим благодетельным воздействием. Я не знаю, снизойдет ли когда-нибудь на меня эта высшая милость — найти опору в той власти, которую вы обрели надо мной, и в той бесконечной лучезарности, которую излучает ваш образ, запечатленный в моем мозгу. Но сейчас я только счастлив снова поклясться вам, что никогда еще любовь не была более бескорыстной, бо­лее идеальной, более проникнутой почтением, как та, которую я втайне питаю к вам, и которую я всегда буду скрывать со старанием, внушаемым мне этим нежным почтением.


Que diras-tu, ce soir, pauvre ame solitaire,
Que diras-tu, mon Coeur, Coeur autrefois fietri



2345
Загрузка...
Subscribe
Уведомления
guest
3 комментариев
старше
новее самый популярный
Inline Feedbacks
View all comments
Марьяна
Марьяна
15 лет назад

Это настолько пронизанное любовью и покорностью признание, что к нему просто невозможно остаться равнодушным.Только благодаря таким признанием, все-таки веришь в то, что настоящая любовь это дар и ее не так часто встретишь

Гуля
Гуля
11 лет назад

Очень возвышенное и трепетное признание.Как я завидую ему..Любовь прекрасна даже не взаимная!

Алексей
Алексей
10 лет назад

Да,красиво,порывисто,но…недолговечно!Душа поэта всегда склонна к импульсам,часто они проходят.Поэтому не стоит ожидать от них постоянства!Я уверен,что г-н Бодлер,некоторое время спустя,уже не думал о вышеуказанной г-же подобным же образом!Для символиста и декадента-реальная женщина и любовь к ней лишь-заменитель его любви к женщине-идеалу…

Top
Стихи о любви

Стихи о любви