Главная / ЛЮБОВЬ в письмах выдающихся людей XVIII и XIX века / Н. И. Надеждин — Е. В. Сухово-Кобылиной

Н. И. Надеждин — Е. В. Сухово-Кобылиной

НАДЕЖДИН, Николай Иванович (1804 —  1856 г.), ученый и критик, давая уроки в дом московского богача Сухово-Кобылина, пламенно полюбил дочь его, Е. В., сестру известного драматурга, жениться на которой, однако, ему помешало несогласие ее родителей.


 


Тверди своим, что у тебя нет сил ждать, что ты непременно убежишь ко мне. Домогайся одного, чего еще можно домогаться: чтобы тебя отпусти­ли они сами на век четыре стороны… толкнули в мои объятия… Грози, что ты не будешь скрывать любви сво­ей… не побоишься никого и ничего… Может быть, ты надоишь им своею твердостью… может быть, они те­бя выгонят ко мне… О! если бы это случилось… Тебе это в тысячу раз было бы легче, чем побег; а я весь от тебя завишу… Твое спокойствие есть мое бла­женство… Мы еще имеем перед собой два или пол­тора месяца… Это довольно времени… Если уже непременно увезут тебя, найди случай, во что бы то ни стало, известить меня через почту: где ты? Я приле­чу на крыльях любви… Я убью все мое состояние, войду в долги, — закабалю, заложу всю мою будущность, что­бы иметь средства овладеть тобою… Мы играем в ужасную игру; но это будет coup decisif: быть или не быть!


* * *


Слушай, я не поду без тебя путешествовать… Ты пойдешь со мною, пойдешь моею женою, волею или не­волею, с согласия или без согласия, — это Бог ре­шить… Отвечай мне завтра одно слово, только одно: да или нет, и предоставь мне действовать… Минуты дороги! Когда ты скажешь: да! я напишу к твоему отцу и матери формальное предложение, просьбу твоей руки… Знаю, что они не согласятся. Но тогда, по край­ней мере, вся ответственность пред глазами света с нас снимется. Тогда… развязка должна быть насиль­ственная… Ради Бога! Не делай насилия самой себе при ответе… Если ты скажешь мне и: нет! поверь, я не буду роптать… Я покорюсь твоей воле. Я уеду в июне месяце — и буду скитаться по свету Каином… Дай же мне ответь немедленно. Завтра (15 апреля) или после завтра, от вас будут перевозить мои вещи. *** отдаст как-нибудь Ивану лоскуток с одним только словом…


* * *


О, с какою гордостью, с каким упоением пред­ставляю я тебя моей нужной подругой!.. Я — царь на пре­столе с тобою!.. Знаешь ли, друг мой! Третьего дня вечером, когда я писал письмо к твоей матери, Константин, вследствие моей давнишней, в шутку сде­ланной просьбы, написал акростих к будущей мо­ей жене, то есть к тебе теперь. Вот он:


 


На ней почиют вдохновения,
Алмазной цепью сплетены;
Дары благого Провидения
Ей в изобилии даны;


Жизнь с беззаботною улыбкой
Дает ей лучине цветы,
И вьются, вьются цепью зыбкой
Над нею легкие мечты;
Алеет утро красоты!


 


Из заглавных букв выходит Надеждина (Елисавета!)… О, как этот портрет будет походить на оригинал, когда мы будем вполне счастливы!.. Константин славно угадал прекрасный идеал души мо­ей… Да будет так!.. Это вдохновение юного, невинного младенчески сердца — я признаю за пророчество.


* * *


Будь сама беспристрастным судьею. Кто был главным виновником этих ужасных катастроф, чрез которые переходила ты с опасностью своей драгоцен­ной жизни? — Я! Мое присутствие было для тебя губительным ядом: оно не давало тебе ни минуты успокоения; оно перекидывало тебя беспрестанно то в небо, то в ад; оно истерзало всю твою душу!.. Увлекшись словами, вырывавшимися из души твоей без мысли, по собственному твоему признанию, я имел жестокость схватиться за эти слова, прояснить для тебя смысл их, оцветить обольстительною надеждою, превратить, наконец, в потребность… которая не может быть ис­полнена… которой не только исполнение — одно присутствие в душе твоей есть уже для тебя источник лютейших мук, семя ужаснейших страдании… Да! друг мой! теперь я понимаю, вижу, осязаю, что если б я осмелился воспользоваться твоею настоящею реши­мостью… я бы произнес твой смертный приговор —  я бы убил тебя… В настоящую минуту, соединение твое со мною не может принести тебе счастья… Зачем ты обманываешь себя? Зачем вымучиваешь из себя решение, исполнение которого будет твоею смертью… Я уже видел это из предыдущего твоего письма; по­следнее еще более вразумило меня… На каждой строке твоя решимость сопровождается смертным содроганием… Говоришь безусловно — и прибавляешь тысячу: а если… если… О! я понимаю смысл этих если; я был бы изверг, если бы не понял их… Сердце твое раздвоено… Будь искренна, друг мой! Признайся сама себе: твое решение кажется тебе преступлением… И я попущу тебе сделаться преступницей в собственных твоих глазах?.. Никогда! Клянусь тебе небом и адом!.. Лучше умрем вместе… Да! милый друг! Ты хочешь поступить против своей совести это не­возможно… я сам не допущу тебя… Одно только мог­ло решить меня принять все твои жертвы: отречение от родных, от связей, от прежних привычек, от состояния, от мнения света, от всего твоего прошедшего и настоящего — одно, я говорю: уверенность, что соединение со мною даст тебе полное, невозмущаемое счастье —  счастье, которое заменить тебе все, вознаградит тебя за все, одним собою наполнит, просветить, украсить всю жизнь твою… Мой долг, высокий, священный долг   даровать тебе это счастье… Но, милый ангел, — этой уверенности я не имею и не могу иметь… И теперь решимость твоя, еще не испол­ненная, сопровождается беспрестанными, неумолкающими угрызениями?.. Что ж будет по исполнении? Эти угрызения вопьются в твое сердце лютыми змеями; они не дадут ему отдохнуть и забыться на груди моей… Не будем украшать для себя будущность… Ты боишь­ся проклятия, тогда как оно может упасть на тебя только в виде угрозы; что ж тогда, когда оно раз­разится над тобой всей своей тяжестью, по исполнении? А это может очень случиться!.. Я не думаю, чтоб отец твой умер с печали, хотя знаю, что он во сто раз чувствительнее твоей матери; но с ним может случиться естественным образом болезнь, может случиться все; что тогда будет с тобою? Ты сама умрешь на руках моих!.. Не правда ли?.. Итак, как же я могу, по совести, как честный и благо­родный человек, принять твою насильственную реши­мость, уже и теперь осуждаемую твоею совестью?.. Ангел мой! Я люблю тебя всем бытием моим… и эта-то самая любовь заставляет меня… о! ужасно! ужасно! заставляет отказаться от тебя — на вре­мя!!! …Пускай это время будет для тебя самой временем испытания… Теперь в тебе борются два чув­ства; а в борьбе нет и не может быть счастья… Не верь этим минутам порывов, когда любовь достигает в тебе до насильственного напряжения, и по-видимому торжествует над долгом… Дай свободу сразиться этим двум чувствам в тишине… Пусть одно из них победить — и победить прочно!.. Я не думаю, не могу — не хочу думать, чтобы твоя любовь могла уступить… Это невозможно… Но дай же мне уве­риться, что эта любовь наполняет всю твою душу — без исключения, без разделения, без всяких условий!.. Тогда — совесть моя будет покойна; тогда я уве­рюсь, что твое счастье невозможно без меня, что я один могу составить твое блаженство на земле — и со­ставлю!.. Тогда, милый друг мой, ничто меня не удержит; я растопчу в прах все препятствия; и мы —  хоть минуту — но будем вместе!.. Вместе — о, какое божественное слово! сколько в нем упоительного, невыразимого блаженства!



2345
Загрузка...
Subscribe
Уведомления
guest
0 комментариев
Inline Feedbacks
View all comments
Top
Стихи о любви

Стихи о любви